|
|||||||||
|
«ДЕРЖИТЕСЬ, МЫ САМИ В ДЕРЬМЕ!»
Звенящее грозненское утро 31 декабря было
взорвано ревом сотен моторов. По нескольким направлениям в сторону чеченской
столицы устремились бронеколонны федеральных войск.
Техника шла грозно и по-арадному красиво. В одной
из БМП-2 под №639 наш земляк из Саранска Максим Трифонов. Командир БМП
младший сержант Трифонов служил в печально знаменитом 81-ом мотострелковом
полку в 90-ой танковой дивизии Приволжского военного округа.
Выдали
боекомплект по 500 снарядов на каждую машину. Дополнительные боекомплекты
разместили на крыше десантного отделения за башней. Технику выстроили в
колонну и экипажам приказали ночевать в машинах. Ночь была спокойной, без стрельбы,
но никто не спал. А Максиму и вовсе не до сна было - целую ночь он с двумя
офицерами приводил в порядок пушку. Провозились долго, но к утру починили...
В часы перед вхождением в Грозный страха не было: Новый год на носу -
праздник ведь и настроение было соответствующим. Что ожидает их в чеченской
столице, тогда еще никто не знал...
Полк
Максима Трифонова утром 31 декабря вошел в город в составе первого эшелона.
Сейчас говорят, что командование не ставило никаких задач перед полком.
Дескать, просто так взяли и погнали в город. Но Максим уточняет, что первому
батальону в третьей роте, которой принадлежала его машина, приказали с ходу
взять аэропорт Северный и выйти к железнодорожному вокзалу. А затем уйти к
президентскому дворцу.
Колонна
отправилась в путь. На каждую роту выделили по три Т-80 батальона 6-го
танкового полка их дивизии. В пустом аэропорту боевиков не было. Батальон
пошел через кварталы частного сектора чеченской столицы. БМП рассчитана на 10
человек, но в машинах было только ко по 5 –
непосредственно экипаж и два стрелка. К своей боевой машине Максим относился
двойственно. С одной стороны, она ему нравилась за хорошую маневренность, с
другой стороны, аббревиатуру БМП солдаты расшифровывали не иначе как
«братская могила пехоты». Действительно, у машины легкая противопульная
броня, не выдерживающая даже пуль крупнокалиберного пулемета, очередь из
которого могла прошить корпус БМП насквозь и превратить машину в пылающий
факел. К тому же у мощной и скорострельной 30-мм пушки была ненадежная
система управления огнем, с которой также случались трудности.
Колонна
двигалась через город, все было спокойно и ничто не предвещало беды. По
улицам шли местные жители. Максим запомнил женщину с большой сумкой, в
которой, наверное, были продукты для встречи Нового года. С их колонной шла
техника 131-й майкопской бригады. Скорость
передвижения была средней, километров 35. Когда подъехали к многоэтажным
зданиям, из них начали стрелять боевики. Один из танков стал дымить. Экипаж
быстро покинул подбитую машину. Пророссийским войскам стреляли из гранатометов и автоматического оружия. Это ввергло в
смятение двигающихся. Часть машин стала
разворачиваться, в колонну 81-го полка начала вклиниваться техника майкопской бригады. В наушниках звучал голос ротного:
«Развернуться и на повышенной скорости пройти опасный участок». Метрах в
двухстах от вокзала на повороте по колонне снова ударили гранатометчики, их
поддерживали пулеметы и снайперы. Чеченцам удалось сжечь две БМП. Их экипажам
удалось спастись. Чтобыприкрыть опасный участок,
здесь оставили еще три БМП, одна из которых была Максима, связную машину,
пару танков и зенитную установку «Тунгуска». Экипажи, оставив БМП, заняли
находящееся рядом пустующее здание поликлиники. Чеченцы не прекращали
обстрела. Снова загорелась еще одна БМП. Наши воевали своеобразно. Находясь в
здании поликлиники, засекали огневую точку чеченцев. Затем экипаж возвращался
в машину и не заводя двигателя разворачивал башню и
посылал порцию снарядов туда, откуда боевики вели огонь. Два танка тоже то и
дело били по дудаевцам. У танкистов тоже была своя
тактика: один танк стоял, другой непрерывно маневрировал. Потом они менялись,
постоянно прикрывая друг друга. «Тунгуска» в бое не участвовала, боевикам
удалось ее повредить. Непрекращающаяся стрельба продолжалась много часов.
Временами было очень жарко, командиры просили подкрепление и им отвечали:
«Держитесь, ы здесь тоже в дерьме».
Со временем из всей техники осталась только связная машина, остальные БМП
сожгли. Танкисты куда-то уехали. Но несмотря на
ожесточенный обстрел, никто из занимавших оборону в здании поликлиники, а это
два десятка человек, не погиб. Раненые, правда, были. Потеряв технику, группа
решила идти к своим на вокзал. В горячке боя не
заметили, как наступил Новый год , зависла тревожная
тишина, перестрелка прекратилась, затишье продолжалось минут двадцать. В час
ночи на уцелевшую машину сгрузили раненых и она
поехала к вокзалу. Уцелевшие рванули вслед за ней.
Пришли быстро, в здании вокзала был развернут госпиталь, где получившим
ранения пытались оказать помощь. Запомнилось навсегда: наши убитые солдаты,
человек пять, лежали на белом снегу.
Вторая бессонная ночь давала о себе знать и придя на вокзал, Максим забылся в тревожном сне. Утром
солдаты 81-го полка и майкопской бригады стали
закладывать окна здания вокзала мешками с песком. В часов десять дня снова начался обстрел, который
продолжался весь день. Команда не хотела пропустить десантников, чтобы те
прочистили заводские постройки, откуда велся плотный огонь. Нашим приказали в эту сторону не стрелять, чтобы не задеть
своих. Через некоторое время приказ отменили. Из 60-ти уходивших на чистку
десантников вернулись только 14. Тяжелый кровопролитный бой у
здания вокзала не прекращался. Чеченцы беспрерывно атаковали. Наши, как могли, вели ответный огонь. Росло число убитых.
Их поначалу выносили на улицу, и вскоре там уже лежало больше десятка трупов.
Но затем обстрел стал настолько плотным,что выносить убитых на улицу стало опасным для жизни. И их тела складывали внутри
здания вокзала. У некоторых из обороняющихся стали
сдавать нервы: один лейтенант в невменяемом состоянии выбежал на улицу,
боевики его почти сразу же расстреляли. У офицера-медика началась истерика:
«Мы отсюда не выберемся, надо идти сдаваться». Видя,что его слова не находят поддержки, медик
успокоился, взяв себя в руки. Но в целом ребята держались хорошо, хотя
нервное напряжение было адским, к тому же в радиосеть постоянно подключались
боевики и предлагали плен. Максим говорил, что у них сдаваться чеченцам никто
не хотел, хотя в других подразделениях случаи такие, разумеется были.
Второго января часть обороняющих решили вывести с вокзала. Вспомнили о двух улелевших БМП. Один из офицеров сказал, что неподалеку он
спрятал танк Т-72, загнав его в дом. Вот на этой технике и решено было выбираться
из окружения. Первым делом стали эвакуировать раненых. Ихпонесли на руках к поликлинике, где стояли БМП. На первую машину посадили 42
человека, второй БМП не повезло - чеченцам удалось ее подбить. На танк тоже
поместили раненых. Этой семьдесятдвойке удалось
выбраться из города, а вот боевую машину с 42 ранеными чеченцы расстреляли и большинство из них погибли. Максим был в
группе из 30 человек, которая выходила из города пешком. Им повезло,
выбрались без потерь, хотя их обстреляли. Вышли к перевалу и наткнулись на
танк с ранеными. Там получили новую технику и
снова вернулись в Грозный...
Вернувшись из
Чечни Максим и его однополчане как бы оказались не у дел. Государство,
во имя территориальной целостности которого они проливали кровь, по сути о них забыло.
|
|
|||||||
|
|